Теперь поговорим о раскрытии в учётной политике информации о «ноу-хау», или, говоря по-русски, секретах производства.
Определение «ноу-хау» для российских реалий даётся в пункте 1 статьи 1465 ГК РФ – это сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие) о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере и о способах осуществления профессиональной деятельности, имеющие действительную или потенциальную коммерческую ценность вследствие неизвестности их третьим лицам, если к таким сведениям у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и обладатель таких сведений принимает разумные меры для соблюдения их конфиденциальности, в том числе путём введения режима коммерческой тайны. Здесь-то что нужно регламентировать, удивится читатель? Ведь о том, что «ноу-хау» - это НМА, прямым текстом сказано в самом ПБУ 14/2007 (абзац 1 пункта 4 раздела I). Это так. Но есть загвоздка – необходимо, чтобы этот учётный объект соответствовал требованиям, предъявляемым законодательством (т.е. вышеуказанной статьёй ГК РФ). Не будет соответствовать – не будет «ноу-хау». Хотите объяснений? Извольте. Для этого снова заглянем в ГК РФ и обратим своё внимание на статью 1467. Читаем – «Исключительное право на секрет производства действует до тех пор, пока сохраняется конфиденциальность сведений, составляющих его содержание. С момента утраты конфиденциальности соответствующих сведений исключительное право на секрет производства прекращается у всех правообладателей». Что это означает? Это означает, что у учётного объекта, определённого как «ноу-хау», срок полезного использования должен равняться сроку, в течение которого сохраняется контроль за конфиденциальностью. А если не равняется, тогда что? Тогда получается, что такое «неполноценное ноу-хау» будет признано НМА с неопределённым сроком полезного использования. А, следовательно, амортизация по нему начисляться не будет (согласно абзацу 2 пункта 23 раздела IV ПБУ 14/2007). Что же в таком случае нужно указывать в учётной политике? Вот это и указывать – срок полезного использования «ноу-хау» равняется сроку контроля за конфиденциальностью сведений о «ноу-хау». И всё. Чтобы помнить об этом и не забывать. Чтобы в учёте не возникало ошибок. А то впаяют какой-нибудь «секретной технологии» срок конфиденциальности на 10 лет, а в бухгалтерском учёте поставят 5 – чтобы списаться с учёта поскорее, чтобы глаза не мозолил… Теперь понимаете, для чего это? Кстати, раз уж мы заговорили о сроках полезного использования. Хочу спросить - все ли знают о том, что он ежегодно должен уточняться? По глазам вижу, что многие не знают. А если знают, то не делают. Зря, кстати. Обязанность организаций по ежегодному контролю за сроком полезного использования НМА прямо прописана в ПБУ 14/2007 (абзац 1 пункта 27 раздела IV). То есть в конкретной ситуации выбора у организации нет. Или всё-таки есть? Отвечу так – контролировать срок обязаны все, а вот уточнять его (увеличивать или уменьшать) – не все. В том же абзаце 1 пункта 27 сказано, что уточнение срока полезного использования в сторону увеличения или уменьшения производится только в случаях (правильно!) существенного изменения продолжительности периода, в течение которого организация предполагает использовать актив. Чувствуете? Опять она, эта проклятая «существенность»! И вновь перед организацией встаёт вопрос об её определении. Поскольку чёткого и однозначного критерия существенности не существует, то за таковой может сойти любой показатель, принятый и утверждённый организацией в учётной политике - например, разница между текущим сроком полезного использования и предполагаемым от величины текущего срока либо между текущим оставшимся и предполагаемым оставшимся сроком. Или вообще любой показатель, который сочтёт нужным выбрать организация. Как лучше? Не берусь советовать. Тут каждый случай абсолютно индивидуален.
Данная статья является частью серии публикаций в авторской колонке Кирилла Пляса "Записки об учетной политике".
