Актуальные вопросы и особенности сложившейся арбитражной практики, связанные с применением федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств"

Закрепляя в своей основе положения об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств, данный Закон имеет целью оградить указанных лиц от негативных имущественных последствий в случае причинения посредством принадлежащих им транспортных средств вреда жизни, здоровью или имуществу третьих лиц. С другой стороны, он призван установить гарантию защиты интересов самих третьих лиц, тем самым обеспечивая достаточно эффективный экономический баланс в отношениях между лицом, причинившим вред, и лицом, которому этот вред причинен.

Нельзя, однако, забывать, что несмотря на фактическое обеспечение имущественных интересов указанных лиц названный Закон в системе действующего законодательства о страховании не относится к институту страхования имущества, а регулирует взаимоотношения по имущественному страхованию ответственности, возникающие между страховщиком, страхователем, потерпевшим, а также иными лицами, которые в силу положений гражданско-правовых норм могут являться участниками этих взаимоотношений. Взаимосвязь и взаимозависимость именно данных отношений в итоге и обусловливают исследование тех основных аспектов, которые применительно к настоящей работе имеют своей целью отразить наиболее насущные вопросы, рассматриваемые в действующей арбитражной практике. Но прежде выделим некоторые особенности, присущие формированию этой практики.

Во-первых, необходимо обратить внимание на то, что поскольку в соответствии со статьей 27 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) к подведомственности арбитражных судов относятся дела по экономическим спорам, а также иные дела, рассматриваемые с участием организаций, являющихся юридическими лицами, и граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица (индивидуальных предпринимателей), то есть дела, не имеющие непосредственного отношения к личности того или иного физического лица, то речь будет идти о такой форме страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, которая связана со страхованием ими ответственности за причинение вреда только лишь имуществу, а не здоровью или жизни потерпевшего.

(При этом даже в том случае, когда требование о выплате страхового возмещения предъявляется к страховщику, застраховавшему ответственность причинителя вреда, другой страховой организацией, осуществившей на основе договора личного страхования страхование жизни (здоровья) своего страхователя (физического лица) и выплатившей последнему страховое возмещение, то это, по сути, суброгационное требование не получит в арбитражной практике положительного разрешения, поскольку суд будет вынужден отказать в его удовлетворении по причине несоотносимости с положениями статьи 965 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ, Кодекс), закрепляющей возможность предъявления соответствующего требования только на основе договоров имущественного страхования (Постановления Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа (далее - ФАС СЗО) от 22.01.2009 по делу N А42-1011/2008 и от 19.07.2007 по делу N А13-10872/2006-29). - Прим. авт.)

Второй особенностью, с которой практика сталкивается при применении Закона, является то, что помимо положений собственно самого Закона, изданных в соответствии с ним Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 07.05.2003 N 263; далее - Правила страхования) и общих норм главы 48 ГК РФ о страховании, к отношениям сторон, являющихся участниками рассматриваемого правоотношения, применяются также правила главы 59 названного Кодекса, регулирующие основания возникновения и порядок исполнения обязательств вследствие причинения вреда, то есть деликтных обязательств. Это объясняется тем, что изначально в основу издания и действия Закона законодателем положено именно причинение вреда, к урегулированию разногласий по возмещению которого и призваны его нормы.

Применение данной главы ГК РФ в сочетании с приведенными выше правовыми актами характеризует третью особенность, прослеживающуюся в практике, - это возможность перемены лиц в обязательстве, причем как на стороне кредитора (потерпевшего), так и на стороне должника (причинителя вреда). При этом в большинстве случаев и с той и с другой стороны такая перемена будет происходить одновременно: на стороне кредитора - в силу статей 929, 965 ГК РФ, на стороне должника - статей 1064, 1068, 1079, 931 Кодекса и статьи 13 Закона.

Общество с ограниченной ответственностью "Страховая компания "Оранта" (далее - ООО "СК "Оранта") обратилось в Арбитражный суд Калининградской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Страховая компания "Комфорт Гарант" (далее - ООО "СК "Комфорт Гарант") о взыскании 19 399 руб. 75 коп. страхового возмещения в порядке суброгации. Решением суда от 11.07.2008 в удовлетворении иска отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 03.10.2008 решение отменено, с ООО "СК "Комфорт Гарант" в пользу ООО "СК "Оранта" взыскано 19 399 руб. 75 коп. страхового возмещения. Суд кассационной инстанции пришел к выводу, что требования истца правомерно удовлетворены судом апелляционной инстанции, поскольку, выплатив потерпевшему на основании заключенного с ним договора страхования транспортного средства страховое возмещение вследствие повреждения этого транспортного средства в дорожно-транспортном происшествии (далее - ДТП), ООО "СК "Оранта" в соответствии со статьей 965 ГК РФ вправе

требовать сумму произведенных в связи с выплатой такого возмещения расходов с ответственного за убытки лица, каковым в спорном случае, исходя из положений статей 1079, 1064, 1068, 931 ГК РФ и статьи 13 Закона, является ООО "СК "Комфорт Гарант", застраховавшее риск гражданской ответственности владельца автомобиля, водитель которого был признан виновным в совершении ДТП (Постановление ФАС СЗО от 12.01.2009 по делу N А21-2272/2008 ).

Схожие ситуации рассматриваются также в Постановлениях ФАС СЗО от 27.02.2009 по делу N А56-7928/2008, от 13.02.2009 по делу N А56-299/2008, от 27.11.2008 по делу N А21-6746/2007 .

Необходимо, однако, иметь в виду, что установленное в статье 931 ГК РФ право потерпевшего в случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, требовать возмещения вреда непосредственно со страховщика вовсе не означает, что такое требование может быть предъявлено только к страховщику. Кредитор вправе по своему усмотрению определять лицо, за счет которого он считает необходимым возместить убытки, так как в силу общих принципов действующего гражданского законодательства кредитору принадлежит приоритетное право выбора, к кому предъявлять требование о возмещении ущерба: к страховщику или к непосредственному причинителю вреда (Постановления ФАС СЗО от 10.12.2007 по делу N А56-31045/2006 , от 24.10.2007 по делу N А05-13062/2006 ). При этом, в силу наличия у кредитора именно данного права, он не лишен возможности обратиться в суд за защитой своих интересов в том числе и тогда, когда в удовлетворении

иска к одному из названных лиц ему было отказано или же иск был удовлетворен частично. В таком случае кредитор может реализовать свое право за счет другого должника.

В Постановлении от 27.11.2008 по делу N А21-6746/2007 ФАС СЗО пришел к выводу, что потерпевший, которому были причинены убытки на сумму, большую чем полагалось ему к возмещению страховщиком по Закону, обоснованно заявил требование о довзыскании недостающей суммы с лица, причинившего вред. Суд указал, что данное требование истца является правомерным в силу статьи 1072 ГК РФ.

Следует отметить, что названная статья Кодекса имеет важное практическое значение, поскольку позволяет компенсировать потерпевшему (кредитору) ту часть убытка, которую в силу наложенного Законом табу он не может взыскать со страховщика, застраховавшего гражданскую ответственность владельца транспортного средства, посредством которого был причинен вред. Речь идет об установленном в статье 7 Закона лимите ответственности страховщика, согласно которому страховая сумма, в пределах которой страховщик обязуется при наступлении каждого страхового случая (независимо от их числа в течение срока действия договора обязательного страхования) возместить потерпевшим причиненный вред, составляет: в части возмещения вреда, причиненного имуществу нескольких потерпевших, - 160 тысяч рублей и не более 120 тысяч рублей при причинении вреда имуществу одного потерпевшего. (С учетом периода, которым охватываются исследуемые в настоящей работе на основании имеющейся арбитражной практики отношения сторон,

здесь и далее приводится редакция Закона, действующая до вступления в силу изменений, внесенных Федеральным законом от 01.12.2007 N 306-ФЗ. - Прим. авт. ) Для правильного применения указанной нормы Закона важно уяснение сути заключенных в ней положений.

Суд кассационной инстанции отменил решение Арбитражного суда Калининградской области от 20.02.2008 по делу N А21-8179/2007 о взыскании с открытого акционерного общества "Страховое общество газовой промышленности" (далее - страховое общество) в пользу открытого страхового общества "РЕСО-Гарантия" 60 277 руб. страхового возмещения, выплаченного собственнику автомобиля марки "Хендэ Элантра" в связи с наступлением страхового случая по договору страхования от 24.05.2007 в результате произошедшего 30.06.2007 дорожно-транспортного происшествия по вине водителя Г., чья гражданская ответственность как владельца автомобиля марки "Фольксваген Гольф" застрахована ответчиком.

Кассационная инстанция пришла к выводу, что признание страховым обществом в ходе производства по делу исковых требований в сумме 60 277 руб., при наличии ранее выплаченного им в рамках того же ДТП страхового возмещения в сумме 120 000 руб., превышало установленный в сумме 160 000 руб. лимит ответственности страховщика перед несколькими потерпевшими, что, в свою очередь, повлекло нарушение положений статьи 7 Закона. В связи с этим ФАС СЗО направил дело в арбитражный суд первой инстанции на новое рассмотрение, обратив внимание суда на то, что, располагая сведениями об участии в ДТП трех автомобилей, он должен был при решении вопроса о принятии от ответчика признания иска в сумме 60 277 руб. страхового возмещения выяснить, выплачивалось ли третьему участнику ДТП страховое возмещение в порядке, установленном законом (Постановление ФАС СЗО от 02.07.2008 по делу N А21-8179/2007 ).

Таким образом, из указанного вывода суда кассационной инстанции следует, что в случае, если в результате ДТП вред был причинен одновременно нескольким потерпевшим, выплата страхового возмещения в пределах 160 000 руб. производится не каждому в отдельности, а в общей совокупности на всех вместе. При этом в силу положений пункта 3 статьи 13 Закона, если при наступлении страхового случая страховые выплаты должны быть произведены нескольким потерпевшим, и сумма их требований, предъявленных страховщику на день первой страховой выплаты по этому страховому случаю, превышает страховую сумму по обязательному страхованию, то выплаты производятся пропорционально отношению страховой суммы к сумме указанных требований потерпевших.

Гораздо проще ситуация обстоит тогда, когда вред причинен имуществу одного потерпевшего. Обязанность страховщика по выплате страхового возмещения при этом ограничивается суммой, размер которой не превышает 120 000 руб. (Постановление ФАС СЗО от 05.05.2006 по делу N А66-8759/2005 ).

В практике встречаются также случаи, когда вред в результате ДТП причинен при использовании двух транспортных средств (тягача и прицепа), по каждому из которых застрахована гражданская ответственность его владельца. При определении размера ущерба, подлежащего взысканию со страховой компании, осуществившей в отношении данных транспортных средств страхование гражданской ответственности, следует исходить из того, что страховое возмещение будет взыскиваться в пределах установленных статьей 7 Закона сумм по каждому из заключенных страховщиком договоров (полисов) страхования. Иными словами, если в результате использования двух названных транспортных средств вред причинен имуществу одного потерпевшего, то он подлежит возмещению в пределах 240 000 руб. (по 120 000 руб. на каждое транспортное средство), если вред причинен имуществу нескольких потерпевших, то страховщик будет нести ответственность в пределах суммы, равной 320 000 руб. (по 160 000 руб. на каждое транспортное средство). Такая поз

иция в практике объясняется тем, что прицеп, равно как полуприцеп или прицеп-роспуск, в соответствии с пунктом 1.2 Правил дорожного движения Российской Федерации (утвержденных Постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23.10.93 N 1090) представляет собой транспортное средство, не оборудованное двигателем и предназначенное для движения в составе с механическим транспортным средством. В данном случае ФАС СЗО исходит из того, что поскольку использование прицепа (полуприцепа, прицепа-роспуска) отдельно от механического транспортного средства является невозможным, то в силу этого и вред, возникший от использования в дорожном движении двух транспортных средств в одном составе, не может считаться причиненным только одним из указанных транспортных средств (Постановления ФАС СЗО от 13.02.2009 по делу N А56-299/2008 и от 28.12.2006 по делу N А56-36616/2005 ).

Иначе обстоит дело, когда ответственность за причинение вреда хотя и застрахована по правилам Закона, но вред причинен собственному имуществу причинителя вреда. В этом случае вред вообще не будет подлежать возмещению.

Общество с ограниченной ответственностью "Олле" (далее - ООО "Олле", общество) обратилось в Арбитражный суд Вологодской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Росгосстрах-Северо-Запад" о взыскании 34 134 руб. 16 коп. страхового возмещения и 900 руб. расходов по оплате отчета об оценке стоимости восстановления поврежденного транспортного средства. Решением от 30.07.2008 в иске отказано. Постановлением арбитражного суда кассационной инстанции указанное решение оставлено без изменения.

Суды установили, что транспортные средства, при взаимодействии которых произошло ДТП, являются имуществом одного собственника - ООО "Олле", а водители, управлявшие этими транспортными средствами, в том числе и виновник ДТП, - работниками общества.

На основании указанных обстоятельств и в силу того, что по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств под страховым случаем в соответствии со статьями 1 и 4 Закона следует понимать наступление гражданской ответственности страхователя за причинение вреда третьим лицам, а не самому себе, судами был сделан вывод, что спорная ситуация, в результате которой имело место причинение вреда собственному имуществу ООО "Олле", не подпадает под страховой случай (Постановление ФАС СЗО от 20.11.2008 по делу N А13-3243/2008 ).

Подтверждение обоснованности указанной правовой позиции усматривается также из положений пункта 8.1 Правил страхования, согласно которым вред, причиненный имуществу, принадлежащему лицу, ответственному за причиненный вред, не возмещается.

Таким образом, из изложенного следует, что ни Закон, ни утвержденные на его основе Правила страхования не признают потерпевшим лицо, имущество которого пострадало вследствие его собственных виновных действий, и не предусматривают возмещение вреда от таких действий на основании договора обязательного страхования ответственности указанного лица.

Между тем в практике встречаются и такие случаи, когда казалось бы схожая ситуация предполагает совершенно противоположное решение, имеющее на то свои правовые мотивы.

Как следует из материалов дела, 19.02.2005 на пересечении улицы Ломоносова и набережной реки Фонтанки в Санкт-Петербурге произошло дорожно-транспортное происшествие с участием водителя Железновой М.В., управлявшей принадлежащей ей автомашиной "Тойота Рав 4", и ее супруга - Железнова А.А., управлявшего принадлежащим ему автомобилем "ТС Ауди А6".

В результате указанного ДТП автомобилю Железновой М.В. были причинены механические повреждения, в связи с чем открытое страховое акционерное общество "РЕСО-Гарантия" (далее - ОСАО "РЕСО-Гарантия"), застраховавшее риск наступления убытков Железновой М.В. от повреждения принадлежащего ей автомобиля, выплатило последней страховое возмещение.

Полагая, что лицом, ответственным за убытки, возмещенные в результате наступления страхового случая, является закрытое акционерное общество "Страховая компания "АСК-Петербург" (далее - ЗАО "СК "АСК-Петербург"), застраховавшее гражданскую ответственность признанного виновным в ДТП Железнова А.А., ОСАО "РЕСО-Гарантия" в соответствии с правом, предоставленным ему статьей 965 ГК РФ, обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании с ЗАО "СК "АСК-Петербург" суммы понесенных расходов.

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.08.2008, оставленным без изменения Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.10.2008, исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Постановлением ФАС СЗО от 13.01.2009 указанные судебные акты оставлены без изменения.

Признавая иск обоснованным и доказанным по праву и размеру, суды отклонили доводы ответчика о том, что в спорном случае к отношениям сторон подлежит применению статья 45 Семейного кодекса Российской Федерации, регулирующая порядок обращения взыскания на общее имущество супругов.

Суды посчитали, что факт нахождения Железновой М.В. и Железнова А.А. в супружеских отношениях применительно к сложившимся обстоятельствам не имеет значения, поскольку гражданская ответственность каждого владельца транспортного средства индивидуальна. При причинении повреждения автомобилю, принадлежащему супруге, Железнов А.А. выступает как лицо, которое обязано возместить причиненный вред на общих основаниях (Постановление ФАС СЗО от 13.01.2009 по делу N А56-6783/2008 ).

Из приведенного примера видно, что к отношениям, основанным на Законе, в данной ситуации не подлежит применению правовой режим общей собственности супругов. Для выяснения факта наступления страхового случая установление принадлежности транспортного средства здесь будет определяться по принципу единоличного владения этим транспортным средством.

Следует, однако, отметить, что рассмотренный пример не исчерпывает основания, по которым страховщики оспаривают притязания того или иного лица на взыскание суммы страхового возмещения.

В последнее время в практике участились случаи, когда страховые компании, застраховавшие гражданскую ответственность владельцев транспортных средств, отказывают им в выплате страхового возмещения в связи с тем, что в отношении имущества, которому одним из названных владельцев был причинен вред, не проводилась независимая экспертиза.

Закрытое акционерное общество "Московская акционерная страховая компания" (далее - ЗАО "МАКС", страховая компания) обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к закрытому акционерному обществу "Страховое общество "Прогресс-Нева" (далее - ЗАО "СО "Прогресс-Нева", страховое общество) о взыскании в порядке суброгации 21 167 руб. 31 коп. страхового возмещения, выплаченного страхователю по договору (полису) страхования средств наземного транспорта.

Решением суда от 04.06.2008, оставленным без изменения Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда, ЗАО "МАКС" в удовлетворении иска отказано. Суды посчитали, что истец надлежащим образом не подтвердил размер убытков, подлежащих возмещению в связи с причинением вреда имуществу потерпевшего, так как им не было представлено в материалы дела заключение независимой экспертизы, позволяющей установить этот размер.

Отменяя принятые по делу судебные акты и направляя дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, кассационный суд отметил, что сделанные судами выводы основаны на неправильном толковании ими статьи 12 Закона, и, ссылаясь на пункты 2, 3, 4 этой статьи, указал, что обязанность по инициированию осмотра и организации независимой экспертизы транспортного средства в данном случае лежала непосредственно на ЗАО "СО "Прогресс-Нева". Кроме того, ЗАО "СО "Прогресс-Нева" в установленный в Законе срок не предприняло каких-либо действий по осмотру поврежденного транспортного средства либо организации оценки этого транспортного средства, не представило суду доказательств альтернативного расчета размера ущерба, а также не ходатайствовало в рамках рассматриваемого судебного дела о назначении независимой технической экспертизы в отношении поврежденного автомобиля. В связи с вышеизложенными обстоятельствами кассационный суд обратил внимание судов предшествующих инстанций на необоснованность отказа ими

в принятии в качестве доказательств представленных ЗАО "МАКС" акта осмотра транспортного средства, составленного экспертом ЗАО "МАКС", и согласующегося с этим актом по перечню повреждений отчета независимого оценщика о стоимости ремонта поврежденного транспортного средства.

В качестве правового обоснования сделанного вывода кассационная инстанция указала, что возможность представления потерпевшим страховщику документов, подтверждающих стоимость ремонта поврежденного имущества, в том числе смет, прямо предусмотрена положениями пунктов 44 и 61 Правил страхования и, кроме того, находится в корреспонденции с правом, предоставленным потерпевшему пунктом 4 статьи 12 Закона (Постановление ФАС СЗО от 13.02.2009 по делу N А56-8198/2008 ).

Примерами разрешения аналогичных споров служат также Постановления ФАС СЗО от 13.01.2009 по делу N А56-8200/2008, от 23.12.2008 по делу N А56-4006/2008, от 15.12.2008 по делу N А56-17747/2008, от 13.08.2008 по делу N А56-929/2008 .

Указанная правовая позиция, подкрепленная многочисленной в этом вопросе судебной арбитражной практикой, с достаточной степенью определенности позволяет сделать вывод, что данные независимой экспертизы не являются единственно безусловным основанием для возникновения у страховщика обязанности по осуществлению страховой выплаты. Кассационный суд придерживается мнения о том, что хотя потерпевший и обязан представить поврежденное имущество или его остатки страховщику для осмотра и организации независимой экспертизы (оценки) в целях выяснения обстоятельств причинения вреда и определения размера подлежащих возмещению убытков, но такие действия должны осуществляться потерпевшим при наличии требования со стороны самого страховщика.

Прослеживая логическую последовательность изложенных выше выводов суда, можно не без оснований утверждать, что она вполне закономерна. Ведь именно в связи с бездействием страховщика, обязанного в силу пункта 3 статьи 12 Закона провести осмотр поврежденного имущества и организовать его независимую экспертизу (оценку) в срок, не превышающий пяти рабочих дней со дня соответствующего обращения потерпевшего, Закон и предоставляет последнему право на самостоятельное обращение за проведением соответствующей экспертизы (оценки), снимая при этом с него обязанность по представлению поврежденного имущества страховщику для осмотра (пункт 4 статьи 12 Закона).

Кроме того, не следует забывать, что зачастую требование к страховщику, застраховавшему ответственность владельца транспортного средства, предъявляется не непосредственно потерпевшим, а страховщиком (статья 965 ГК РФ), который осуществил страхование имущества потерпевшего на основании договора добровольного имущественного страхования. В таких договорах обычно присутствует условие о том, что при наступлении страхового случая осмотр поврежденного имущества проводится с участием застраховавшего данное имущество страховщика. Это условие дает повод страховщику по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств сомневаться в объективности представленных страховщиком по договору имущественного страхования в соответствии с пунктом 4 статьи 12 Закона или пунктами 44 и 61 Правил страхования документах, если они составлены на основании данных собственного осмотра такого страховщика. Между тем практика предлагает решение этой проблемы. В подобной сит

уации ФАС СЗО исходит из того, что поскольку осмотр поврежденного имущества проводится страховщиком по договору имущественного страхования в целях установления оснований к выплате страхового возмещения своему страхователю, то, следовательно, указанный страховщик не может рассматриваться в качестве лица, заинтересованного в преувеличении объема и характера повреждений (Постановления ФАС СЗО от 13.02.2009 по делу N А56-8198/2008, от 23.12.2008 по делу N А56-4006/2008 ).

Другим немаловажным моментом, связанным с вопросами достоверности оценки поврежденного имущества при осуществлении страховой выплаты, является то, что с 01.07.2006 в силу пункта 5.1 статьи 18 Федерального закона от 08.08.2001 N 128-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности" прекратилось лицензирование оценочной деятельности, для осуществления которой ранее требовалось наличие лицензии. Следовательно, если оценка поврежденного имущества была проведена после указанной выше даты, страховщики не вправе ссылаться на недействительность такой оценки по причине отсутствия у проводившего ее оценщика соответствующей лицензии (Постановления ФАС СЗО от 03.03.2009 по делу N А56-8219/2008, от 13.02.2009 по делу N А56-8198/2008, от 23.12.2008 по делу N А56-4006/2008 ).

Продолжая тему значимости оценки поврежденного имущества применительно к взысканию страховой выплаты, следует остановиться на актуальной для обеих сторон указанного правоотношения проблеме, касающейся износа имущества. Спорным здесь является вопрос о том, в какой сумме необходимо осуществлять выплату страхового возмещения: с учетом степени износа имущества на момент получения им повреждений или же без учета такого износа.

В Постановлении от 22.12.2008 по делу N А56-42141/2007 ФАС СЗО указал, что основными целями и принципами Закона являются защита прав потерпевших на возмещение вреда, причиненного их жизни, здоровью и имуществу, недопустимость ухудшения положения потерпевшего и снижения установленных Законом гарантий его прав на возмещение вреда при использовании транспортных средств другими лицами. Закон не предусматривает ограничения страховой выплаты в связи с состоянием, в котором находилось имущество на момент причинения вреда. Подобное ограничение противоречило бы положению гражданского законодательства о полном возмещении убытков вследствие повреждения имущества потерпевшего, поскольку необходимость расходов, которые он должен будет произвести для восстановления имущества, вызвана причинением вреда.

Указанная правовая позиция также отражена в Постановлениях ФАС СЗО от 14.08.2008 по делу N А21-456/2008, от 11.07.2008 по делу N А56-48659/2007, от 26.03.2008 по делу N А13-5981/2007 и др.

Изложенное позволяет сделать вывод, что при установлении размера подлежащего выплате страхового возмещения наличие той или иной степени износа имущества на момент его повреждения не должно приниматься в расчет. Позиция кассационной инстанции в данном случае основана на том, что содержащиеся в пункте 63 Правил страхования положения об учете износа имущества не могут противоречить Закону и общим правилам гражданского законодательства о возмещении убытков ( статья 15 ГК РФ), а следовательно, по вопросу о размере страховой выплаты в соответствии с частью 2 статьи 13 АПК РФ следует руководствоваться Законом как актом, имеющим большую юридическую силу. (Указанное правовое суждение ФАС СЗО было поддержано Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации (далее - ВАС РФ), отказавшим по ряду аналогичных дел в передаче их в Президиум ВАС РФ в порядке надзора. - Прим. авт. )

Упоминание в приведенном выше контексте о нормах Закона во взаимосвязи именно с теми общими принципами гражданского законодательства, с которыми связывается возможность возмещения вреда, не случайно.

Как указывалось ранее, действие и применение Закона неразрывно связано с деликтными обязательствами, наличие и размер которых требуют доказывания по правилам статьи 15 ГК РФ.

Согласно данной правовой норме, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено их возмещение в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права; утрата или повреждение имущества (реальный ущерб); а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии с этим для наступления деликтной ответственности необходимо наличие состава правонарушения, который по общему правилу (статья 1064 ГК РФ) включает в себя совокупность одновременно следующих элементов: наступление вреда; противоправность поведения причинителя вреда; причинную связь между двумя первыми элементами и вину причинителя вреда. При этом доказыванию подлежит также размер причиненного вреда.

Необходимо, однако, иметь в виду, что так как речь в данном случае идет о применении Закона, то под его действие автоматически подпадают нормы, установленные статьей 1079 ГК РФ "Ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих", поскольку транспортное средство, посредством использования которого в том или ином конкретном случае может быть причинен вред, относится в соответствии с указанной нормой к источнику повышенной опасности для окружающих.

В связи с этим важно отметить, что приведенные выше элементы доказывания факта причинения вреда в своем полном составе будут иметь место только в случае, если вред причинен в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам (пункт 3 статьи 1079 ГК РФ). В случае же, если вред причинен в результате взаимодействия источников повышенной опасности третьим лицам или при отсутствии взаимодействия таких источников, то он подлежит возмещению на основании пункта 1 статьи 1079 ГК РФ, то есть независимо от вины.

Между тем, как показывает арбитражная практика, правильное разграничение в применении указанных положений закона не представляет особых затруднений для судов. Сложнее обстоит дело, когда требуется установить вину лица, причинившего вред.

Закрытое акционерное общество "Московская акционерная страховая компания" (далее - ЗАО "МАКС") обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к открытому акционерному обществу "Страховая компания "Русский мир" (далее - ОАО "СК "Русский мир") о взыскании в порядке суброгации 118 554 руб. 89 коп. страхового возмещения, выплаченного по договору (полису) страхования средств наземного транспорта от 04.09.2006 вследствие повреждения в результате дорожно-транспортного происшествия застрахованного по указанному договору автомобиля.

Решением суда от 25.08.2008 ЗАО "МАКС" в удовлетворении иска отказано со ссылкой на то, что истец в соответствии со статьей 65 АПК РФ не доказал факт причинения вреда застрахованному им имуществу по вине управлявшего автомобилем "КамАЗ-65115" водителя С., чья гражданская ответственность застрахована в ОАО "СК "Русский мир". Суд посчитал, что в данном случае прекращение органом ГИБДД УВД по Кировскому району постановлением от 16.03.2007 проверки по материалу ДТП на основании пункта 2 части 1 статьи 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) в связи с отсутствием состава административного правонарушения свидетельствует о невозможности удовлетворения исковых требований путем взыскания суммы выплаченного страхового возмещения с ответчика.

При пересмотре дела в апелляционном порядке Тринадцатый арбитражный апелляционный суд не согласился с указанными выводами суда первой инстанции и отменил решение, удовлетворив иск в полном объеме. По мнению апелляционного суда, в спорном правоотношении сторон следовало исходить не из обстоятельств, установленных в рамках административного производства, где действует презумпция невиновности, а из норм гражданского права, в котором действует презумпция вины лица, причинившего вред, если этим лицом не будет доказано обратное. На основании этого апелляционный суд пришел к выводу, что поскольку ответчик соответствующих доказательств, свидетельствующих об отсутствии вины водителя С. в причинении вреда застрахованному истцом имуществу, не представил, то требование ЗАО "МАКС" о взыскании с ОАО "СК "Русский мир" расходов, понесенных в связи с выплатой страхового возмещения, заявлено правомерно.

Суд кассационной инстанции поддержал занятую судом апелляционной инстанции позицию.

Кассационная инстанция пришла к выводу, что постановление ОГИБДД УВД по Кировскому району от 16.03.2007 о прекращении производства по делу об административном правонарушении в спорном случае не может свидетельствовать об отсутствии вины водителя С. в причинении вреда застрахованному истцом имуществу. По мнению суда, несмотря на то что основанием к вынесению названного постановления послужил пункт 2 части 1 статьи 24.5 КоАП РФ (отсутствие состава административного правонарушения), необходимо учесть также тот факт, что следствием указанного вывода административного органа явилась невозможность устранения имеющихся в материалах проверки противоречий, то есть фактически поводом к вынесению административным органом соответствующего постановления послужило не реальное отсутствие в действиях водителя С. состава административного правонарушения, а невозможность выявления наличия такого состава в условиях имеющихся противоречий.

В связи с вышеизложенным, а также в силу того, что ОАО "СК "Русский мир" не представило суду иных доказательств, подтверждающих в соответствии со статьей 1064 ГК РФ невиновность водителя С. в причинении вреда застрахованному истцом имуществу, кассационная инстанция указала на отсутствие оснований для освобождения ответчика от возмещения истцу суммы выплаченного страхового возмещения (Постановление ФАС СЗО от 05.02.2009 по делу N А56-12418/2008 ).

Таким образом, из приведенного примера видно, что если в отношении лица, причинившего вред, административным органом вынесено постановление о прекращении производства по делу об административном правонарушении (в том числе за отсутствием состава правонарушения), то это еще не означает, что названное лицо является невиновным в причинении вреда тому или иному имуществу. В указанной ситуации следует исходить из конкретных обстоятельств прекращения производства по делу, которые при наличии каких-либо сомнений в действительном отсутствии вины причинившего вред лица следует толковать с позиции презумпции вины этого лица (статья 1064 ГК РФ).

Однако в практике встречаются и такие случаи, когда казалось бы установленная в законном порядке вина одного лица не может служить основанием для привлечения его к ответственности за убытки, возникшие в имуществе другого лица.

Кассационный суд отклонил доводы общества с ограниченной ответственностью "Росгосстрах-Северо-Запад" (далее - ООО "РГС-Северо-Запад") о том, что дорожно-транспортное происшествие, имевшее место 12.10.2007 в городе Сосновый Бор Ленинградской области на перекрестке улицы Красных Фортов и проспекта Героев с участием автомобиля "ВАЗ-21103", под управлением водителя Р., и автомобиля "ВАЗ-21099", которым управлял водитель О., произошло по вине обоих водителей.

Суд указал, что выявленное органами административного расследования в действиях водителя Р. нарушение пункта 2.5 Правил дорожного движения Российской Федерации (далее - Правила) не находится в причинно-следственной связи с причиненными ему убытками. Основанием к такому выводу суда послужило то обстоятельство, что фактически указанный пункт Правил предусматривает обязанность водителей уже при свершившемся дорожно-транспортном происшествии выставить знак аварийной остановки, вследствие чего невыполнение Р. соответствующего требования никоим образом не может свидетельствовать о наличии его вины в таком ДТП.

В связи с этим суд пришел к выводу, что поскольку непосредственной причиной ДТП явилось нарушение пункта 1.3 Правил водителем О., выехавшим на перекресток на запрещающий сигнал светофора, то суды предшествующих инстанций обоснованно указали на неправомерность отказа ООО "РГС-Северо-Запад" (застраховавшего гражданскую ответственность владельца автомобиля "ВАЗ-21099") в выплате обществу с ограниченной ответственностью "Страховая компания "Невский Альянс" полной суммы страхового возмещения, ранее перечисленного им своему страхователю в связи с повреждением автомобиля "ВАЗ-21103" (Постановление ФАС СЗО от 10.03.2009 по делу N А56-18028/2008 ).

Рассмотренный случай является показательным применительно к тому, что судам при выяснении обстоятельств каждого конкретного дела следует исходить не из формального подхода к установленному органами административного расследования нарушению каким-либо водителем того или иного пункта Правил дорожного движения Российской Федерации, а в первую очередь обращать внимание на то, какое именно правонарушение содержит в себе этот пункт и находится ли оно в причинно-следственной связи с свершившимся дорожно-транспортным происшествием.

Важно отметить, что выявление наличия такой причинно-следственной связи имеет большую практическую значимость для доказывания самого факта причинения вреда. При неустановлении судом иных обстоятельств, влияющих на определение возможных причин возникновения ДТП, следует вывод о том, что именно нарушение установленных законом правил поведения на дорогах одним лицом в итоге и является причиной наступления отрицательных последствий в имуществе другого понесшего убытки лица (Постановление ФАС СЗО от 27.11.2008 по делу N А21-6746/2007 ).

Однако упоминание здесь фигуры водителя, виновного в причинении вреда, представляет собой интерес и в другом плане.

Как усматривается из арбитражной практики, суды занимают двойственную позицию при решении вопроса о необходимости привлечения такого водителя к участию в арбитражном деле, если рассматривается спор, связанный с применением Закона.

В некоторых случаях суды придерживаются мнения о том, что привлечение водителя к участию в деле в соответствии со статьей 51 АПК РФ является обязательным, поскольку принимаемый по арбитражному делу судебный акт может повлиять на его права и обязанности. В качестве основания к данному выводу суды указывают на то, что в подобной ситуации не исключается возможность предъявления к таким лицам самостоятельных исков.

По мнению автора данной работы, правильней представляется другая позиция.

Нельзя не учитывать, что в силу общего смысла Закона введение института обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств в первую очередь обусловлено возложением такой ответственности на страховую организацию, которая, замещая собой лицо, причинившее вред, не вправе предъявлять к нему обратное (регрессное) требование, кроме как в случаях, установленных статьей 14 названного Закона.

Однако и в том случае, если будут выявлены основания для обращения указанной страховой организации с регрессным иском непосредственно к водителю, виновному в причинении вреда, последний не лишен права защищать свои интересы в суде общей юрисдикции, тем более что в силу части 3 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснений, содержащихся в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении", установленные при рассмотрении арбитражным судом в отсутствие такого лица обстоятельства не являются обязательными для суда общей юрисдикции и могут оспариваться наряду с другими доказательствами.

С этой позиции вряд ли можно утверждать, что непривлечение причинившего вред водителя транспортного средства к участию в рассмотрении арбитражного дела будет влиять на права и обязанности этого водителя.

Приведенные выше аспекты, отражающие субъективные случаи применения Закона, имеют и обратную сторону, характеризующуюся объективными признаками.

Примечательной в этом отношении представляется ситуация, когда спор возникает по поводу наличия или отсутствия объекта обязательного страхования - имущественных интересов, связанных с риском гражданской ответственности владельца транспортного средства по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда имуществу потерпевших при использовании транспортного средства.

К одним из примеров такой ситуации, часто встречающихся в арбитражной практике, можно отнести случаи отказа страховщиков в страховой выплате по причине причинения вреда при движении транспортного средства по внутренней территории организации, так как данное событие в силу подпункта "и" пункта 2 статьи 6 Закона не относится к числу страховых рисков. (В соответствии с Федеральным законом от 01.12.2007 N 306-ФЗ указанное положение подпункта "и" пункта 2 статьи 6 Закона исключено с 01.03.2008. - Прим. авт. )

Отменяя решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 08.02.2008 по делу N А56-47840/2007 об отказе обществу с ограниченной ответственностью "Страховая компания "Цюрих. Розничное страхование" (далее - ООО "СК "Цюрих. Ритейл") во взыскании с общества с ограниченной ответственностью "Росгосстрах-Северо-Запад" в порядке суброгации 10 472 руб. 24 коп. страхового возмещения, выплаченного страхователю - гражданину А. по договору страхования автотранспортного средства от 17.10.2005, суд кассационной инстанции указал на ошибочность вывода суда первой инстанции о том, что дорожно-транспортное происшествие, имевшее место на автостоянке торгового центра "Сампсониевский", произошло на внутренней территории организации, не предназначенной для движения транспортных средств.

Ссылаясь на статью 1 Закона, понимающую под использованием транспортного средства его эксплуатацию, связанную с движением транспортного средства в пределах дорог (дорожным движением), а также на прилегающих к ним и предназначенных для движения транспортных средств территориях (во дворах, в жилых массивах, на стоянках транспортных средств, заправочных станциях и других территориях), суд кассационной инстанции заключил, что движение на стоянках транспортных средств является движением по территории, предназначенной для движения транспортных средств.

При этом суд указал, что законодатель, исключив из страхового риска наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства при движении транспортного средства по внутренней территории организации, имел в виду внутреннюю территорию владельца транспортного средства, по вине которого произошло ДТП.

Таким образом, поскольку ДТП произошло на открытой автостоянке у торгового центра "Сампсониевский", предназначенной для движения транспортных средств всех участников дорожного движения, не имеющих отношения к титульному владению автостоянкой, кассационная инстанция пришла к выводу об отсутствии у суда первой инстанции правовых оснований для отказа ООО "СК "Цюрих. Ритейл" в иске (Постановление ФАС СЗО от 05.06.2008 по делу N А56-47840/2007 ).

Схожие споры рассматриваются также в Постановлениях ФАС СЗО от 27.02.2009 по делу N А56-7928/2008, от 24.09.2008 по делу N А56-5387/2008 и др.

Из изложенного выше следует, что в случаях возникновения спора о возможности отнесения того или иного события, вызвавшего причинение владельцем транспортного средства вреда другому лицу, к страховому случаю применительно к территории, по которой двигалось это транспортное средство, установлению подлежат следующие обстоятельства: а) можно ли отнести движение соответствующего транспортного средства к движению по территории, предназначенной для движения транспортных средств; б) можно ли отнести территорию, на которой произошло ДТП, к внутренней территории организации - владельца транспортного средства, по вине которого причинен вред.

Другим случаем, определяющим необходимость установления факта использования транспортного средства в дорожном движении, является следующий пример.

Открытое страховое акционерное общество "РЕСО-Гарантия" (далее - ОСАО "РЕСО-Гарантия") обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к открытому акционерному обществу "Страховая компания "Русский мир" (далее - ОАО "СК "Русский мир") о взыскании в порядке суброгации 5543 руб. 52 коп. ущерба, образовавшегося вследствие выплаты страхового возмещения владельцу автомобиля "пежо", пострадавшего во время остановки на проезжей части от удара по нему дверьми рядом остановившегося автомобиля марки "ГАЗ-3307", гражданская ответственность владельца которого была застрахована в ОАО "СК "Русский мир".

Применяя к спорным правоотношениям сторон положения Закона, суды сослались на то, что одним из квалифицирующих признаков, с которым вышеуказанный Закон связывает наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства, выступает использование этого транспортного средства; под использованием, в свою очередь, следует понимать эксплуатацию транспортного средства, связанную с его движением в пределах дорог (дорожное движение).

На основании этого, а также с учетом пункта 1.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, согласно которому под дорожным движением понимается совокупность общественных отношений, включающая в себя собственно движение транспортного средства, его остановку, высадку и посадку людей, передвижение пешеходов, права и обязанности водителей, пассажиров и пешеходов, суды пришли к выводу о том, что поскольку остановка автомобиля "ГАЗ-3307", повлекшая за собой ситуацию, при которой автомобилю "пежо" были причинены механические повреждения, произошла на проезжей части, то есть при осуществлении движения в пределах дороги (дорожного движения), то, следовательно, указанная ситуация правильно квалифицирована истцом как страховой случай по договору об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств (Постановление ФАС СЗО от 16.09.2008 по делу N А56-37761/2007 ).

Аналогичные примеры иллюстрируют Постановления ФАС СЗО от 11.04.2008 по делу N А05-10014/2007, от 20.12.2007 по делу N А56-2358/2007.

То есть в подобной ситуации для того, чтобы отнести к страховому случаю то или иное событие, повлекшее за собой отрицательные последствия в имуществе какого-либо лица вследствие их причинения посредством использования транспортного средства, в отношении которого застрахована гражданская ответственность его владельца, не имеет значения, был ли вред причинен в момент движения этого транспортного средства или его остановки; главное, чтобы использование соответствующего транспортного средства подпадало под понятие его использования в процессе дорожного движения. Сам же по себе факт остановки транспортного средства здесь будет значимым лишь применительно к выяснению вопроса о том, можно ли это транспортное средство рассматривать в качестве источника повышенной опасности.

Отличным от приведенных ситуаций, но также относящимся к спорам по поводу объекта страхования, является случай, когда отказ страховщика выплатить страховое возмещение вызван причинением вреда при управлении транспортным средством водителем, не поименованным в договоре обязательного страхования.

Как следует из материалов дела, страховщик в обоснование неправомерности предъявления к нему требования о выплате страхового возмещения сослался на то, что договор обязательного страхования заключен на условии ограниченного использования транспортного средства только указанным в нем водителем (статья 16 Закона), между тем как в момент совершения ДТП им управляло иное лицо. На основании этого страховая организация заявила о необоснованности взыскания с нее в пользу истца, обратившегося с суброгационным требованием, 6480 руб. страхового возмещения.

Отклоняя указанные доводы ответчика и поддерживая принятые судами предшествующих инстанций судебные акты, суд кассационной инстанции указал, что пункт 2 статьи 6 Закона наступление гражданской ответственности за причинение вреда лицом, не названным в договоре обязательного страхования в качестве водителя, допущенного к управлению транспортным средством, из страховых рисков по обязательному страхованию не исключает.

Согласно сделанным кассационным судом выводам, за несоблюдение страхователем установленного в договоре ограничения Закон предусматривает иные последствия, являющиеся гарантиями прав страховщика, к каковым относятся возможность изменения размера страховой премии соразмерно увеличению страхового риска (пункт 3 статьи 16 Закона), а также возможность реализации прав на регрессное требование (статья 14 Закона) (Постановление ФАС СЗО от 30.07.2008 по делу N А13-11918/2007 ).

См. также Постановления ФАС СЗО от 09.04.2007 по делу N А56-34453/2005, от 16.03.2007 по делу N А56-12370/2006, от 27.02.2007 по делу N А13-9398/2006 .

Соответственно, при разрешении подобных споров необходимо исходить из того, что причинение вреда лицом, не указанным в договоре обязательного страхования, не влечет за собой отказ в страховой выплате, а лишь позволяет страховщику решать с лицом, допустившим отступление от установленного договором ограничения, вопрос о последствиях нарушения этого ограничения.

До сих пор предметом настоящего исследования являлись возникающие в арбитражной практике споры, связанные с исполнением страховщиками по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств своих основных обязательств по выплате страхового возмещения.

Однако, как показывает практика, вытекающая из применения Закона, не менее актуальной для спорящих сторон является также возможность предъявления к страховщикам дополнительных требований, таких, как взыскание процентов за пользование чужими денежными средствами.

Правовая позиция страховых организаций в этом вопросе зачастую сводится к тому, что выплата страхового возмещения является не денежным обязательством, а возмещением убытков, следовательно, такое возмещение не может подпадать под действие статьи 395 ГК РФ, предусматривающей ответственность только за неисполнение денежных обязательств.

Между тем, как следует из информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.11.2003 N 75 "Обзор практики рассмотрения споров, связанных с исполнением договоров страхования", обязанность страховщика по выплате страхового возмещения не может квалифицироваться как ответственность за убытки, поскольку вытекает из договора страхования. После вступления такого договора в силу у страховщика возникает собственное обязательство выплатить при наступлении страхового случая определенную денежную сумму в порядке, на условиях и в сроки, которые указаны в договоре.

Суды при разрешении споров подобного рода исходят из того, что обязательство страховщика по выплате страхового возмещения (в том числе по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств) является денежным и за его неисполнение (ненадлежащее исполнение) страховщик должен нести правовые последствия, закрепленные статьей 395 ГК РФ.

Анализируя изложенные выше практические особенности применения Закона, нельзя не отметить их многообразие и разнохарактерность, зависящие от существа каждого конкретного спора. Однако, пожалуй, наибольшее распространение в практике в последнее время получила ситуация, когда между спорящими сторонами особо остро стоит вопрос о применении срока исковой давности.

Наиболее насущными при этом являются два аспекта: какова продолжительность данного срока и, собственно, с какого момента следует исчислять его начало.

Применительно к первому показательным будет следующий пример.

Закрытое акционерное общество "Страховое общество "Прогресс-Нева" (далее - ЗАО "СО "Прогресс-Нева") обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к закрытому акционерному обществу "Страховая группа "Спасские ворота" (далее - ЗАО "СГ "Спасские ворота") о взыскании в порядке суброгации 16 601 руб. 24 коп. убытков, образовавшихся вследствие выплаты страхового возмещения по договору страхования автомобиля "Деу Нексия".

Решением суда от 25.08.2008 иск удовлетворен.

Постановлением ФАС СЗО от 20.02.2009 решение отменено и в иске отказано.

В обоснование отказа в иске суд кассационной инстанции указал, что в данном случае истек срок исковой давности, о применении которой заявил ответчик до принятия решения по делу. Суд сослался на то, что предусмотренный пунктом 2 статьи 966 ГК РФ трехгодичный срок исковой давности, установленный Федеральным законом от 04.11.2007 N 251-ФЗ "О внесении изменения в статью 966 части второй Гражданского кодекса Российской Федерации", применяется только к требованиям, ранее установленный ГК РФ срок предъявления которых не истек до дня вступления в силу названного Федерального закона. Поскольку в спорной ситуации к моменту обращения (10.12.2007) ЗАО "СО "Прогресс-Нева" с иском в арбитражный суд ранее предусмотренный статьей 966 ГК РФ двухгодичный срок исковой давности, начавший исчисляться с момента ДТП - 19.09.2005, истек, то, следовательно, трехгодичный срок исковой давности, установленный новой редакцией Кодекса, не может применяться (Постановление ФАС С

ЗО от 20.02.2009 по делу N А56-14227/2008 ).

Наглядными примерами в вопросе применения сроков исковой давности служат также Постановления ФАС СЗО от 29.09.2008 по делу N А56-1370/2008, от 25.09.2008 по делу N А56-52429/2007, от 27.06.2008 по делу N А56-27721/2007, от 16.06.2008 по делу N А56-19005/2007 и др.

Как видно из приведенного Постановления суда кассационной инстанции, соответствующая правовая позиция явилась следствием принятия новой редакции статьи 966 ГК РФ, реальное выражение которой получило закрепление в нормах Федерального закона от 04.11.2007 N 251-ФЗ (далее - Закон N 251-ФЗ).

Устанавливая в отношении требований, вытекающих из договоров страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, трехгодичный срок исковой давности (взамен ранее установленного двухгодичного срока), Закон N 251-ФЗ разъяснил, что соответствующий трехгодичный срок исковой давности по такого рода договорам применяется также к требованиям, ранее установленный ГК РФ срок предъявления которых не истек до дня вступления в силу настоящего Федерального закона (пункт 2 статьи 2 Закона N 251-ФЗ).

То есть фактически изложенное означает, что Закон N 251-ФЗ придал своим нормам обратную силу, распространив вновь установленные положения о применении к договорам обязательного страхования риска ответственности трехгодичного срока исковой давности также на отношения, по поводу которых на дату вступления в силу Закона N 251-ФЗ не истек ранее установленный статьей 966 ГК РФ двухгодичный срок исковой давности. В то же время указанный Закон достаточно определенно дает понять, что в отношении требований, по которым к моменту вступления его в силу двухгодичный срок давности истек, трехгодичный срок давности не может применяться.

Соответственно, при применении указанных положений Закона N 251-ФЗ следует не только уделять особое внимание дате истечения двухгодичного срока исковой давности по требованиям, вытекающим из договоров обязательного страхования риска ответственности, но также проверять возможность корреспонденции такой даты с датой вступления Закона в силу.

Однако для этого необходимо правильно определять начало течения срока исковой давности.

В этом вопросе практика придерживается мнения, что начало течения срока исковой давности по требованию о выплате страхового возмещения необходимо исчислять с момента наступления страхового случая.

Поскольку исполнение обязательств страховщика по выплате страхового возмещения определено моментом востребования указанного страхового возмещения (статья 13 Закона. - Прим. авт. ), к отношениям сторон, связанным с исполнением страховщиком такого обязательства, следует применять пункт 2 статьи 200 ГК РФ, согласно которому течение исковой давности по этому обязательству начинается с момента, когда у кредитора возникает право предъявить требование об исполнении обязательства. Соответственно, в силу того, что такое право возникает у потерпевшего с момента наступления у страховщика обязанности по выплате страхового возмещения, то именно с этого момента и следует определять начало течения срока исковой давности.

Между тем в практике можно встретить и исключения из этого правила.

ФАС СЗО признал несостоятельной позицию суда апелляционной инстанции о том, что в случае обращения страховщика, застраховавшего гражданскую ответственность владельца транспортного средства, с регрессным требованием к такому владельцу срок исковой давности следует исчислять с момента ДТП.

Кассационный суд указал, что в данной ситуации судом апелляционной инстанции не были учтены положения пункта 3 статьи 200 ГК РФ, согласно которым течение срока исковой давности по регрессным обязательствам начинается с момента исполнения основного обязательства.

В связи с этим суд кассационной инстанции пришел к выводу, что так как обязательство страховщика по выплате страхового возмещения потерпевшему К., чей автомобиль пострадал в дорожно-транспортном происшествии, было исполнено 15.03.2007, то именно с этого момента и следует исчислять начало течения определенного статьей 966 ГК РФ срока исковой давности в отношении регрессного требования этого страховщика (Постановление ФАС СЗО от 10.12.2008 по делу N А21-1283/2008 ).

Таким образом, при определении начала течения срока исковой давности по требованиям, вытекающим из договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, нужно иметь в виду, что в случае, если такое требование заявлено на основании статьи 14 Закона "Право регрессного требования страховщика", то начало течения срока исковой давности следует определять с учетом положений пункта 3 статьи 200 ГК РФ, то есть с момента исполнения обязательства по выплате страхового возмещения самим страховщиком.

Здесь хотелось бы остановиться на теме регресса более подробно.

Как было отмечено, в отношениях, вытекающих из договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, возможность предъявления страховщиком регрессных требований регулируется положениями статьи 14 Закона.

Суть данных требований сводится к тому, что страховщик, в случае если причинению вреда сопутствовали перечисленные в указанной норме Закона противоправные или не согласующиеся с условиями договора страхования действия лица, причинившего вред, вправе предъявить к такому лицу обратное (регрессное) требование о взыскании с него выплаченного потерпевшему (или иному управомоченному в силу закона лицу) в связи с причинением вреда страхового возмещения.

Важно отметить, что под лицом, причинившим вред, к которому страховая организация вправе обратиться с регрессным требованием, следует понимать лицо, непосредственно этот вред причинившее, то есть фактически управлявшее транспортным средством в момент причинения вреда. Данное установление следует как из самой статьи 14 Закона (здесь наблюдается некоторое противоречие между положениями, устанавливающими субъективные отличия причинителя вреда, и положениями, которые были указаны в общей части статьи 14 Закона в период его действия в редакции, существовавшей до вступления в силу Закона от 01.12.2007 N 306-ФЗ. Представляется, что исключение Законом N 306-ФЗ из статьи 14 Закона N 40-ФЗ ранее содержащегося в ней указания на причинителя вреда как на лицо, выступающее в качестве страхователя или иного лица, риск ответственности которого застрахован по договору обязательного страхования, было направлено на устранение соответствующих противоречий. - Прим. авт. ), так и

из положений статьи 1081 ГК РФ, по смыслу которых регрессное требование, основанное на деликте, не может быть предъявлено к иному ответственному за причинение вреда лицу, кроме как к непосредственному причинителю вреда.

Практическая значимость данного правила заключается в том, что к отношениям, основанным на регрессном требовании, не будут подлежать применению, например, те положения гражданского законодательства, в силу которых ответственность за вред, причиненный работником юридического лица, возлагается на само это юридическое лицо (статья 1068 ГК РФ). Точно также не будет нести регрессные обязательства и владелец источника повышенной опасности, если такой владелец непосредственно не участвовал в причинении вреда.

В данном случае предъявление к указанным лицам регрессного требования не проводило бы различий этого требования от суброгации, а кроме того, влекло бы за собой право указанных лиц на обращение с повторным регрессным требованием (статья 1081 ГК РФ), что вряд ли имел в виду законодатель при принятии соответствующих положений закона.

Между тем обращение с регрессным требованием непосредственно к лицу, которое в момент причинения вреда управляло транспортным средством, не встречает каких-либо правовых противоречий и на практике не вызывает сложностей у судов.

Соблюдение порядка обращения с тем или иным требованием, вытекающим из применения Закона, будет иметь решающее значение не только при обращении страховщика с регрессным иском, но также и при предъявлении требования к самому страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность конкретного лица на условиях Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Так, например, если в ходе производства по делу будет установлено, что потерпевший или иное лицо, имеющее право на обращение к страховой организации с требованием о выплате страхового возмещения, до обращения в суд с иском не предъявлял такое требование непосредственно страховщику, то такое требование не может быть рассмотрено судом по основаниям, установленным в пункте 2 статьи 148 АПК РФ.

ФАС СЗО указал, что в соответствии с пунктом 3 статьи 11 Закона потерпевший, намеренный воспользоваться своим правом на страховую выплату, обязан при первой же возможности уведомить страховщика о наступлении страхового случая. При этом потерпевший направляет страховщику заявление, содержащее требование о страховой выплате, с приложенными к нему документами о наступлении страхового случая и размере подлежащего возмещению вреда, по результатам рассмотрения которого страховщик в пределах указанного в Законе срока обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате (статья 13 Закона).

На основании указанных норм суд пришел к выводу, что поскольку в рассматриваемом деле истец (закрытое акционерное общество "Страховое общество "Асоль"), принявший в соответствии со статьей 965 ГК РФ право потерпевшего на предъявление требований к лицу, ответственному за вред, обязан был до заявления этого требования в исковом порядке предъявить требование о выплате непосредственно такому лицу в добровольном порядке, то фактическое неисполнение этого порядка свидетельствует о ненаступлении обязанности ответчика (закрытого акционерного общества "Страховая компания "Свод") выплатить страховое возмещение на момент обращения к нему с исковым требованием (Постановление ФАС СЗО от 20.04.2009 по делу N А56-38494/2008 ).

Указанное означает, что Закон, который применительно к принятию страховщиком решения о страховой выплате требует соблюдения лицом, обращающимся за такой выплатой, определенной процедуры, тем самым устанавливает обязательный для этого лица досудебный порядок урегулирования спора, невыполнение которого влечет за собой необходимость оставления арбитражным судом искового заявления без рассмотрения (пункт 2 статьи 148 АПК РФ).

При этом такие меры процессуального регулирования будут одинаково применимы как непосредственно к потерпевшему, обратившемуся к страховщику на основании прямого указания закона (пункт 4 статьи 931 ГК РФ, статья 13 Закона), так и к лицу, которое приобрело соответствующее право требования на основании статьи 965 ГК РФ, поскольку указанное право требования должно осуществляться с соблюдением правил, регулирующих отношения между потерпевшим и застраховавшим гражданскую ответственность владельца транспортного средства страховщиком (пункт 2 статьи 965 Кодекса).

В завершение темы, связанной с выявлением особенностей применения Закона, нельзя не упомянуть о сроке действия договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, который, как это ни выглядит странно, также порождает немалое количество споров по поводу наличия или отсутствия у страховщика обязанности по выплате страхового возмещения.

Представляется, что причина порождения таких споров предельно проста. Все дело заключается в ранее содержавшемся и действовавшем до 01.03.2008 в абзаце втором пункта 1 статьи 10 Закона положении о возможности продления срока действия договора при отсутствии внесения со стороны страхователя очередного страхового взноса. (Норма утратила силу с вступлением в действие Федерального закона от 01.12.2007 N 306-ФЗ. - Прим. авт. )

Данное положение представляло собой исключение из установленного абзацем первым пункта 1 статьи 10 Закона общего правила о годичном сроке действия договора обязательного страхования, предусматривая возможность продления такого договора на следующий год, если страхователь не позднее чем за два месяца до истечения срока действия соответствующего договора не уведомил страховщика об отказе от его продления. Наряду с этим указанное исключение также предусматривало, что действие продленного договора обязательного страхования не прекращается в случае просрочки уплаты страхователем страховой премии на следующий год не более чем на 30 дней.

Отменяя решение суда первой инстанции, которым истцу (закрытому акционерному обществу "Страховая компания "Свод") было отказано в иске о взыскании с закрытого акционерного общества "Страховое общество "Прогресс-Нева" 23 068 руб. страхового возмещения в порядке суброгации, суд кассационной инстанции указал, что в спорном случае в основу такого отказа судом первой инстанции неправомерно положены доводы о прекращении срока действия договора ввиду несвоевременности уплаты страхователем очередного страхового взноса.

Кассационный суд пришел к выводу, что так как страхователем в установленный абзацем 2 пункта 1 статьи 10 Закона срок не было заявлено об отказе от продления договора и к моменту наступления страхового случая просрочка в уплате им страхового взноса составила не более 30 дней, то в силу указанной нормы права, а также в соответствии с пунктом 31 Правил страхования действие договора нельзя считать прекращенным, а следовательно, страховщик не может быть освобожден от обязанности произвести страховую выплату (Постановление ФАС СЗО от 18.04.2008 по делу N А56-17591/2007 ).

Аналогичная позиция высказана ФАС СЗО в Постановлении от 29.01.2008 по делу N А56-31097/2007.

Как видно из приведенного примера, ФАС СЗО в обоснование своей позиции о неправомерности отказа судом первой инстанции в иске, помимо упомянутого выше абзаца 2 пункта 1 статьи 10 Закона, сослался также на пункт 31 Правил страхования. (Норма утратила силу с вступлением в действие Федерального закона от 01.12.2007 N 306-ФЗ. - Прим. авт. )

Согласно данному пункту, в случае если просрочка в уплате страхователем страховой премии по договору обязательного страхования, срок действия которого был продлен, составила не более чем 30 календарных дней и в этот период наступил страховой случай, страховщик не освобождается от обязанности произвести страховую выплату.

Таким образом, из приведенных норм права следует, что действие договора обязательного страхования, в отношении которого в установленный законом срок страхователем не было заявлено об отказе от его продления, прекращается только в том случае, когда со стороны страхователя имела место просрочка в уплате страхового взноса более чем на 30 дней. До истечения указанного тридцатидневного срока договор считается действующим даже при отсутствии поступления страховой премии, что влечет за собой обязанность страховщика произвести по произошедшему в соответствующий промежуток времени страховому случаю страховую выплату. (На практике указанные правовые нормы неприменимы к событиям, произошедшим после 01.03.2008. С указанной даты вышеуказанные положения Закона и Правил страхования утратили силу на основании Федерального закона от 01.12.2007 N 306-ФЗ. - Прим. авт. )

Коробов К.Ю., судья Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа.